Стоит заметить, что баулом гремлин не ограничился. Помимо него Тревур вручил фениксу длинную простеганную сумку, напоминающую чехол не то для клюшек, не то для лыж.
Внутри же оказались мечи! И Фауст им обрадовался куда больше, нежели вещам. Сразу прицепил один клинок на пояс, а второй заботливо упаковал обратно. Помимо мечей в поклаже имелся и набор коротких кинжалов, которые в мгновение ока разместились на одежде пернатого. Причем я так до конца и не поняла, куда блондин умудрился распихать такое количество колюще-режущих предметов, так быстро он это все проделал. Оставалось лишь надеяться, что на этих клинках нет родовых знаков. Не хотелось бы вновь попасть в неприятную ситуацию с потерей улик.
Гремлин поставил перед Фаустом здоровенный баул, что по размерам был раза в два больше наших со Стаськой сумок. Причем вместе взятых.
— Кажется, ты перестарался, — скептически глянул на это дело феникс.
— Можете выкинуть лишнее, — посоветовал ему гремлин, на что блондин лишь тяжко вздохнул и с горестной миной на лице полез копаться во всем этом барахле.
— В замке же обыск… А лорду Альберту совершенно не нужно, чтобы в одной из комнат обнаружились столь компрометирующие вещи. Ну… и не мог же я разлучить вас с бабушкой, — хмыкнул этот прохвост.
Так вот оно что. Все дело, оказывается, в прахе, что лежит на самом дне поклажи. От госпожи графини, значит, избавиться хотели? Ну-ну.
— Как ты вообще ее вынес? Дух же привязан к замку… — удивился Фауст.
— Ну… скажем так, мне пришлось изрядно попотеть. И то, если бы я не передал его потомкам, — помощник Альберта многозначительно глянул на нас с сестрицей, — то, скорее всего, дух вернулся бы обратно. А так должна сработать родственная привязка. Кстати, — вдруг вспомнил что-то важное Тревур, — я ведь и ваши вещи приготовил.
— Как вам, кстати, наш потайной ход? — меж тем очень удачно перевел тему Тревур.
— Самое отвратительное в мире место! — сплюнула сестрица. — Вам бы ремонтом заняться, что ли. Я, конечно, все понимаю… атмосфера готичности, таинственности и аскетизма, безусловно, выдержана. С этой точки зрения и паутинка к месту, и голые стены, и отсутствие центрального освещения. Но, право слово, не солидно как-то. Да и не модно уже давно. У нас вот в подземке…
— Между прочим, кидаться едой неприлично! — нравоучительным тоном заявил Фауст, извлекая из-за пазухи несчастный кусок колбасы и потрясая им у меня перед носом.
— Эх… Жаль, тортов с кремом нет, — вздохнула мелкая. — Вот бы сейчас в войнушку поиграть.
— А яблоки за еду, значит, не считаются? — нашла что возразить блондину.
— Я же не специально! — вновь повторил Фауст.
— Я тоже… Соскользнула просто, — состроила невинную мордочку и развела руками я.
Перемирие между мной и пернатым было достигнуто мгновенно. Зов живота попросту оказался сильнее. Да и сестрица так аппетитно хрустела, что я плюнула на разборки с Фаустом и схватила с земли первое попавшееся яблоко. Отерла его рукавом и вонзила зубы в сочную мякоть. И правда, сладкое, спелое. Совсем голод, конечно, не утолит, но хотя бы приглушит.
— Думать надо!
— Так ты ж яблок просила.
— Так я думала, ты за ними слетаешь. А ты… Одним словом — дебил! — сгоряча окрестила феникса.
— Это я-то дебил? — возмутился Фауст, и колено у него болеть сразу перестало.
— Уммм, сладенькие! — нам на зависть протянула Стаська, вгрызаясь в наливной бочок. — Да вы не отвлекайтесь, не отвлекайтесь. Мне больше достанется.
— Прибью! — зашипела я на Фауста, потирая ушибленное место.
— Что, сильно больно? — притворно удивился этот засранец и даже с места не двинулся, когда я бросилась к нему и со злости стукнула кулаком по плечу.
Правда, второй раз он себя ударить не дал. Перехватил руку и с силой сжал запястье. Я не растерялась и пнула его ногой по коленке.
— Фаааауст, — просяще глянула на феникса, явно намекая на то, что тут требуется его участие.
— Дааа? — игриво протянул блондин, явно не собираясь кидаться на помощь.
— Яблоко достань! — рявкнула, не сдержавшись.
— С удовольствием! — во все тридцать два зуба улыбнулся этот пакостник и, вместо того чтобы подняться к верхушке дерева, с силой ударил ногой по стволу.
Пришлось срочно прикрыть голову руками, потому что сверху прямо-таки целый яблоневый град посыпался. Но избежать повторения судьбы Ньютона, к сожалению, не удалось. Одно яблочко таки съездило мне по лбу, и в этот самый момент в голову пришла гениальная мысль, как бы поизвращеннее убить одного блондинистого пакостника.
Тут я со Стаськой была солидарна. Дорога по тайному ходу заняла почти сутки, и все это время мы неустанно двигались вперед, петляя по мрачному коридору, перебираясь через встающие на пути обвалы и огибая полные ледяной воды лужи. Останавливаться на отдых феникс нам практически не давал, обосновывая это тем, что мы и так плетёмся со скоростью черепахи.