Мои цитаты из книг
— Мне кажется, вы правы, — сказала она, дрожа от ночной сырости. — Если бы люди, все сообща, могли отдаться духовной деятельности, то они скоро узнали бы всё.
— Конечно. Мы высшие существа, и если бы в самом деле мы сознали всю силу человеческого гения и жили бы только для высших целей, то в конце концов мы стали бы как боги. Но этого никогда не будет — человечество выродится и от гения не останется и следа.
Радиопостановка по рассказу Антона Чехова.
Рассказ имеет форму воспоминаний художника, гостившего у своего приятеля. Это история о зарождении и увядании любви.
Художник вспоминает события, которые произошли 6–7 лет назад, когда он жил «в имении помещика Белокурова». Он вел праздную жизнь, и вся его деятельность сводилась к чтению книг, прогулкам по аллеям, созерцанию окружающей действительности и сну.
— Нужно освободить людей от тяжкого физического труда, — сказал я. — Нужно облегчить их ярмо, дать им передышку, чтобы они не всю свою жизнь проводили у печей, корыт и в поле, но имели бы также время подумать о душе, о боге, могли бы пошире проявить свои духовные способности. Призвание всякого человека в духовной деятельности — в постоянном искании правды и смысла жизни.
Радиопостановка по рассказу Антона Чехова.
Рассказ имеет форму воспоминаний художника, гостившего у своего приятеля. Это история о зарождении и увядании любви.
Художник вспоминает события, которые произошли 6–7 лет назад, когда он жил «в имении помещика Белокурова». Он вел праздную жизнь, и вся его деятельность сводилась к чтению книг, прогулкам по аллеям, созерцанию окружающей действительности и сну.
— Не то важно, что Анна умерла от родов, а то, что все эти Анны, Мавры, Пелагеи с раннего утра до потемок гнут спины, болеют от непосильного труда, всю жизнь дрожат за голодных и больных детей, всю жизнь боятся смерти и болезней, всю жизнь лечатся, рано блекнут, рано старятся и умирают в грязи и в вони; их дети, подрастая, начинают ту же музыку, и так проходят сотни лет, и миллиарды людей живут хуже животных — только ради куска хлеба, испытывая постоянный страх. Весь ужас их положения в том, что им некогда о душе подумать, некогда вспомнить о своем образе и подобии; голод, холод, животный страх, масса труда, точно снеговые обвалы, загородили им все пути к духовной деятельности, именно к тому самому, что отличает человека от животного и составляет единственное, ради чего стоит жить.
Радиопостановка по рассказу Антона Чехова.
Рассказ имеет форму воспоминаний художника, гостившего у своего приятеля. Это история о зарождении и увядании любви.
Художник вспоминает события, которые произошли 6–7 лет назад, когда он жил «в имении помещика Белокурова». Он вел праздную жизнь, и вся его деятельность сводилась к чтению книг, прогулкам по аллеям, созерцанию окружающей действительности и сну.
— А вам не страшно то, что не понятно?
— Нет. К явлениям, которых я не понимаю, я подхожу бодро и не подчиняюсь им. Я выше их. Человек должен сознавать себя выше львов, тигров, звезд, выше всего в природе, даже выше того, что непонятно и кажется чудесным, иначе он не человек, а мышь, которая всего боится.
Радиопостановка по рассказу Антона Чехова.
Рассказ имеет форму воспоминаний художника, гостившего у своего приятеля. Это история о зарождении и увядании любви.
Художник вспоминает события, которые произошли 6–7 лет назад, когда он жил «в имении помещика Белокурова». Он вел праздную жизнь, и вся его деятельность сводилась к чтению книг, прогулкам по аллеям, созерцанию окружающей действительности и сну.
Семьдесят две минуты истекли, и сворки капсулы разъезжались. Я посмотрела в глаза поднимающегося киборга, целого и невредимого, со страхом и надеждой. Помнит ли он, кто я?
— Папа! — бросился к роботу Ник и крепко обнял его.
От страха у меня даже закружилась голова. А если не помнит? Собрав все свое самообладание в кулаки, я шагнула к Лорену и, взяв его руку, положила себе на голову. Прошептала:
— Активируй папку «Волосы».
Робот притянул меня к себе и, обняв нас с сыном ответил:
— Отказ команды. — И добавил: — Уже активирована папка «Семья».
После гибели мужа я хотела одного – забыться. И это желание стоило мне свободы. Теперь же я часть эксперимента. Жестокого и порочного. Боль от потери заменил страх перед механическим существом с безжизненными глазами. Ведь стоит ему найти меня, и этот ужас повторится.
Я опустилась на колени и, обнявшись с Ником, начала прощаться.
С Лореном. С сыном. С жизнью. Нас точно убьют…
Снова взрыв, всё потонуло в дыму, а потом наступила тишина.
— Он уничтожен? — громом прозвучал противный голос того, что был в костюме. — Док? Эй, кто-нибудь… А-а!
Я подняла голову и при виде проходивших мимо роботов, которые не обращали внимания ни на меня, ни на Ника, задрожала. Теперь поняла, почему так страшно закричал тот человек, а другие и вовсе молчали. Лорену удалось перепрограммировать киборгов. Тидэм спасён… Но какой ценой это отольётся мне?
Моего мужа убили второй раз.
После гибели мужа я хотела одного – забыться. И это желание стоило мне свободы. Теперь же я часть эксперимента. Жестокого и порочного. Боль от потери заменил страх перед механическим существом с безжизненными глазами. Ведь стоит ему найти меня, и этот ужас повторится.
— А почему здание «Иноу» не пострадало?
— Особый защитный слой, — пояснил он. — Судя по скачанной из корпорационной сети информации, обработке подвергнуты здания «Иноу», аэромобили и киборги…
— Киборги? — с замиранием сердца переспросила я. — Это те, которые должны убить оставшихся в Тидэме людей?
— Я не допущу этого, — было ответом.
После гибели мужа я хотела одного – забыться. И это желание стоило мне свободы. Теперь же я часть эксперимента. Жестокого и порочного. Боль от потери заменил страх перед механическим существом с безжизненными глазами. Ведь стоит ему найти меня, и этот ужас повторится.
— Дурак ты, Лорен. Всегда был дураком, им же и остался. Сделал из меня злодея? Да если бы не я, ты бы сейчас гнил трупом в земле. Скажи спасибо, что дал тебе второй шанс.
— О чем ты? — не поняла Богдана.
— Твой муж слишком правильный, — выпрямился мужчина. — Ему сто раз говорили, чтобы он не копал под “Иноу”, но Лорену больше всех надо! Командир приказал лишь сделать вид, что корпорацию проверяют стражи, но твоему мужу приспичило заглянуть в секретный отдел. Лорена было приказано убить, но я лишь ранил, позвонил нужному человеку и предложил ещё живое тело в качестве биоматериала.
— Как ты мог? — срывающимся голосом спросила Богдана. — Он же твой друг.
После гибели мужа я хотела одного – забыться. И это желание стоило мне свободы. Теперь же я часть эксперимента. Жестокого и порочного. Боль от потери заменил страх перед механическим существом с безжизненными глазами. Ведь стоит ему найти меня, и этот ужас повторится.
Меня придавило тяжелой плитой. Сразу в нескольких местах нарушилась целостность кожного покрова.
А я будто проснулся.
Не мог дышать, двигаться, что либо разглядеть в поднявшейся пыли, однако… именно сейчас понял, что необходимо делать. Появился чёткий план действий, который пришёл вместе с чужими воспоминаниями.
“Богдана”, - так назвал девушку мой бывший напарник. Моя жена. Моя сын. Я должен защищать обоих ценой своего существования.
После гибели мужа я хотела одного – забыться. И это желание стоило мне свободы. Теперь же я часть эксперимента. Жестокого и порочного. Боль от потери заменил страх перед механическим существом с безжизненными глазами. Ведь стоит ему найти меня, и этот ужас повторится.
— Лорен — это кто? — спросил и заметил, как девушка вздрогнула.
— Это ты, — сказала она и улыбнулась, но будто не чувствовала радости. А что тогда? — Люди из компании “Иноу” взяли твое тело и сделали из тебя киборга. Отняли у меня.
— Они сделали тебе больно?
Девушка вздрогнула. В уголках ее глаз заблестели слезы. Подбородок затрясся, а после она разрыдалась, тут же обняв меня.
После гибели мужа я хотела одного – забыться. И это желание стоило мне свободы. Теперь же я часть эксперимента. Жестокого и порочного. Боль от потери заменил страх перед механическим существом с безжизненными глазами. Ведь стоит ему найти меня, и этот ужас повторится.