— Тангир, либо ты их утихомиришь, либо я за себя не ручаюсь, — прошептала одними губами, очаровательно улыбаясь.
— Действуй! Не получится — помогу, — любезно разрешил он.
Ох, зря… Меня эти шепотки уже довели.
Я призвала силу, задумчиво покосилась в сторону и прошептала два заклинания. Первое простенькое такое, но весьма действенное, второе же…
Додумать не удалось.
Дамы, обсуждавшие мою персону, лишились платьев и подняли такой визг!
— Да что же меня все так боятся! Это что?
Вроде голос Темного Властелина. М-да…
— Н-нал-лив-вочка. Ви-вишнев-вая, — отозвался леший, заикаясь. — Ее Лиска очень любит.
Послышался стук, звон и довольное:
— Хор-роша!
— Вот сколько вы меня выдержите? День, два, неделю? — выпалила я. — Думаете, смогу стать другой? Измениться? Я — ведьма! Ведьма, понимаете?
— Разве я прошу тебя перестать быть собой? — совсем тихо спросил Темный Властелин.
Конечно, надо быть совсем сумасшедшим, чтобы напасть на Темного Властелина. Но что он теперь со мной сделает? Станет пытать? Выпьет силу? Или смилостивиться и просто убьет?
— Вы, вообще, что тут забыли? — неожиданно выпалила я. — Никогда же в ведьминскую школу не являлись, сколько ни звали!
— Лазарева! — застонала директриса Марьяна, показываясь рядом, но не рискуя подходить ближе.
— Лазарева! Что происходит? Как вы посмели упасть на Темного Властелина! — завопила откуда-то моя наставница, спешащая к нам.
Что? Аааа! Жаворонки поднебесные! Я не просто свалилась на нашего правителя, которого боятся все так, что трясутся коленки, но и набила ему мор… лицо!
Я пришлю сюда модисток, пусть снимут мерки. Смотрю ты хоть и осталась коровой, но чуть - чуть похудела. Худая корова - ещё не газель...
Признайся, Али, за что тебя заточили в кувшин? Ты кого-то убил? Десятки? Сотни?
— Я любил, — тихо ответил Али. — Этого оказалось достаточно.
— Слав, что случилось?
А вот и последняя участница этой сцены. Любима ворвалась в комнату вихрем, налетела на брата, ощупала всего, проверяя, цел ли, и уставилась на нас.
— Эта девушка его совратить пыталась. — Ромаш мстительно указал на Рябинку.
— Что? — Любима взвизгнула и кинулась на обидчицу брата. — Ах ты, утка глупая! Руки к моему братику тянет! Не для тебя ягодка росла!
— Дочери мои, — с гордостью представил отец. — Калина, Малина, Рябина.
Что? Я уставилась на девушек и едва сдержала нервный смешок. Кажется, папа был поклонником настоек самых разных уровней крепости и свойств.
— Сами видите, не умею я с девушками. Только рядом окажусь и запинаться начинаю. Или вовсе веду себя как дурак.
— С такой ордой сестриц неудивительно, — присвистнул Ромашка. — Хорошо хоть вообще о женитьбе думаешь. И сколько невест тебе уже отказали?
— Пять, — горестно вздохнул Слав. — Вроде бы и любы они мне, и красивы, и умны, а я им и слова сказать не могу. С одной подружились, правда, но она сразу заявила: замуж не зови, мужик ты хороший, а муж будешь плохой. Лучше будем дружить… письмами.